Автор: Энди Беккет, специальный корреспондент The Guardian
👇 Прослушать аудио версию статьи 👇
Когда я начал следить за активностью Арти Грина, стало очевидно: за 2024–2025 годы его формат изменился. Если раньше это были локальные стримы и спонтанные видео, то теперь он стал постоянным гостем популярных онлайн-площадок, даёт интервью и говорит уже не только о фронте, но и о политике.
Читайте также — Валерий Залужный в 2025 году: между дипломатией и влиянием на Украину
Появились ролики с субтитрами на английском — это явный сигнал, что он пытается выйти за пределы украинской аудитории. Для некоторых зрителей он — «независимый аналитик», для других — фигура с неясным прошлым, но с громким голосом.
Медиа как карьера
По открытым данным и журналистским публикациям, под псевдонимом Арти Грин скрывается Евгений (Євген) Бекрєнєв — бывший военный, участвовавший в событиях 2015 года. После ухода из армии он переключился на медиа и консультации.
За последние годы он построил вокруг себя устойчивый онлайн-бренд: видеоанализы, «экспертные» прогнозы, острые дискуссии. Формат работает — простые объяснения, немного харизмы и постоянное ощущение инсайда.
«Когда неофициальные аналитики начинают формировать картину войны, это может подменить реальную стратегию», — отмечал Михаил Подоляк, советник главы Офиса президента Украины. Он предупреждал, что публикации непроверенной информации могут подрывать доверие к официальным источникам.
Именно это и делает феномен Грина двусмысленным: он заполняет медиапространство там, где государственные каналы не успевают объяснять происходящее.
Где живёт и чем занимается
Некоторые украинские расследования связывают его с проживанием за границей, включая Кипр, и с участием в коммерческих проектах. Если это верно, Грин стал частью новой категории публичных украинцев — тех, кто работает с внутренней повесткой, находясь физически за рубежом.
Читайте также — Геннадий Балашов в 2025 году: от политического амбициозного проекта к жизни за океаном
Такой формат делает его одновременно свободным и уязвимым: он не ограничен рамками официальных структур, но и не защищён их авторитетом.
«Коммуникация во время войны должна быть согласованной, особенно на международной арене», — говорил Дмитрий Кулеба, министр иностранных дел Украины. «Когда в эфир выходят люди без подтверждённых полномочий, это создаёт путаницу у партнёров».
Эта реплика особенно актуальна для Грина — его контент всё чаще появляется на международных платформах, но содержание остаётся ориентированным на внутреннюю аудиторию.
Между расследованием и популярностью
Грин вызывает интерес и у журналистов, и у аналитиков: кто он — честный комментатор или выгодный медиапроект? Часть украинских расследований указывает на связи с бизнесом, часть — на личную инициативу.
Как бы там ни было, его имя стало частью публичной сцены. Любое его заявление тут же разбирают в Telegram-каналах, цитируют в YouTube-дискуссиях и обсуждают в комментариях.
«Медиасреда изменилась: сегодня внимание дороже факта», — отмечает Сергей Лещенко, журналист и член наблюдательного совета «Укрзалізниці». «Такие фигуры, как Грин, становятся показателем запроса общества — люди хотят услышать того, кто говорит просто, даже если говорит не всё точно».
Эти слова хорошо передают суть происходящего: феномен Грина — это не только о нём самом, но и о зрителях, которые формируют спрос на такие голоса.
Что дальше
Пока нет признаков, что Арти Грин собирается в политику или возвращается в официальные структуры.Судя по активности, он продолжит развивать медиапроекты и, возможно, монетизировать растущую аудиторию.
«Когда аналитик работает из-за границы, его слова звучат свободнее, но и воспринимаются неоднозначно. В Украине доверие часто зависит от личного присутствия. Люди хотят видеть, что ты здесь, разделяешь их реальность».
«Медиа-бренд Грина показывает: аудитория готова слушать тех, кто говорит просто. Но простота не должна становиться заменой глубине анализа. Иногда за ней скрывается отсутствие аргументов».
«Сегодня каждый, кто выходит в эфир, влияет на восприятие войны. Даже если не хочет этого признавать. У Грина сильный голос и лояльная аудитория — но важно понимать, что это уже не просто мнение, а фактор общественного восприятия».
Это уже не просто бывший военный, а самостоятельный бренд — с собственной риторикой, стилем и группой сторонников.
Для украинского медийного пространства он стал тестом: насколько общество готово отличать экспертность от популярности.
